Рождение разума — это видение сердцем.
КотЪ взялся проверять своих людей на договороспособность. А кто бы не взялся: после недели мытарств по клиникам, включая консилиум в дальних гребенях в другом конце города, после двух(!) дней(!) подряд(!) без завтрака из-за возможного МРТ и после того, как в присутствии родной хозяйки ему в пасть залезли и стукали по зубам металлической штукой четыре чужих человека подряд. Проверяет не очень активно: катетер из лапы ему вынули, и он этим фактом очень доволен.
Для начала, он разложил все мячики по тем местам, откуда я их обычно достаю и перемещаю. Треть найденного я достала и сложила в коридор, треть оставила на месте, треть мы спрятали в пакет, откуда ему обычно выдают мячик, когда он заныкает по щелям все доступные. Потом он попросил еды раз наверное двенадцать за вчера у тех людей, которые ему обычно дают завтрак. (Вы думаете, он хотя бы раз за эти два дня попытался попросить завтрак у меня? нет, конечно, это же не моя часть договора). У меня он попросил попробовать все, что я клала себе в тарелку вчера и все, что я разделывала для готовки сегодня. Перед тем как он приболел, я его выучила новому трюку - переходить с табурета на табурет через колени сидящего человека за вкусняшку. Он сам догадался, как можно сократить трюк, если человек сидит не на среднем табурете из трех, и вчера... тадам! просто запрыгнул к Бьянке на колени, когда она делала себе бутерброд с сыром. Пришлось ей делиться. Часа два назад он, громко топая, пришел ко мне и лег ровно на середину моего дивана, некоторое время смотрел на меня, а когда я сказала - да лежи на здоровье, подгреб под себя всю мою одежду, которая на диване валялась и устроил гнездо. И спит. В первый раз за неделю - не в укрытии. Его уверенность в нашей договороспособности восстановлена. То есть: он простил нам неделю жизни с катетером в лапе, бритый фрагмент хвоста (это ему давление меряли) и участки кожи на двух лапах из четырех (а это анализы крови и наркоз), ежедневные засовывания в переноску и катания в шумном транспорте фиг знает куда навстречу неприятностям, два утра без еды и позорное возвращение с лужей в переноске. И это очень важно для нашей с ним дальнейшей дружбы. Потому что (см пост про обобщения) совершенно неважно, что возила его по клиникам всю неделю Бьянка: если бы он решил, что люди недоговороспособны, он бы это решил про всех людей.
И его вера в нашу договороспособность важна потому, что от того, насколько он уверен в нашей договороспособности и честности, зависит, насколько он будет договороспособным сам. Насколько он вообще захочет быть договороспособным.
А недоговороспособное животное в доме - это большая печаль для хозяев, гостей и предметов.
Давайте тут галочку поставим: котики - как мохнатые и самостоятельные, так и внутренние котики людей - договороспособны ровно настолько, насколько это им кажется выгодным. Слово "кажется" здесь совсем не случайное. О том, как эти иллюзии работают, есть целая книжка, довольно известная, ее Роберт Чалдини написал, называется она "психология влияния". Поэтому перескаызвать сами механизмы, которые там перечислены и разобраны, я не стану, а расскажу, как и почему работает намерение сохранить договороспособность. Но расскажу завтра, а сегодня потыкаю вам пальцем в момент, который нашему мохнатому ангелу без нашей помощи недоступен, да и людям, когда они думают котиком, этот момент тоже недоступен. Этот момент - возможность рассмотреть и оценить годность отдельного договора с каким-то визави (а не всех отношений со конкретно этой договаривающейся стороной и не всеми участниками всех договоров какого-то определенного типа) и при необходимости поменять его, не разрушая отношений и не меняя дистанции в них или минимально ее меняя.
Смотрите, что это значит "на яблоках".
Вот обычный такой микрорайонный рыночек у метро: белье, фрукты-овощи, какая-то хозбытхимия, тут же мясной и рыбный ряды, конфеты-печенье, народ толчется - все обыденно как тополиный пух в сезон. Стоит перед импровизированным прилавком тетенька и вынимает продавщице мозг на тему свежести товара. Вы думаете, ее свежесть конкретно этой колбасы интересует? Ее интересует возможность доверять всему этому рынку в целом. Зачем ей нужна эта возможность? чтобы не смотреть глазами и не нюхать носом то, что она покупает на этом рынке. Получив восемнадцать (примерно) честных слов от замотанной и запаренной продавщицы, она возьмет двести граммов... а вот дальше зависит от того, как быстро и как успешно она ее домой донесет. Если все будет ОК - хорошим будет ВЕСЬ рынок: с бельем, тапками, посудными мочалками, клубникой (между прочим, наваленной в коробки без холодильника и пахнущей совершенно однозначно после шести часов на жаре), шампунем неведомого производителя и бижутерией из непонятного сплава. И нарвавшись на несвежее/кривые швы/не мылящееся мыло, тетенька скажет - что? - правильно. "Я думала, они возят качественное", скажет она. То есть, если кто понял, продавщица мясного ларечка отвечает перед тетенькой своим честным словом и за тех, в соседнем ряду, с клубникой, и за этих, соседних, с конфетами, и за глазами ей невидимый другой угол с бельем и колготками. Понимает ли это продавщица? да, понимает. Но она также понимает и то, что каждый из перечисленных (и не перечисленных тоже) также своим честным словом отвечает за нее перед каждым покупателем, который решил подумать и пообщаться котиком. Да, это портит ей настроение - но такая уж у нее работа. Поэтому когда к прилавку подходит хмурый шкаф габаритами два на полтора и хочет "вот то ведро шашлыка", продавщица счастлива: ей уже неважно, крокодил к ней пришел за шашлыком или человек, ей важно, что 1) есть повод больше не общаться с котиком тетеньки 2) решение о покупке, принятое хмурым шкафом - не ее ответственность. Мимо мизансцены на заднем плане следует своим путем полузнакомый завуч местной школы, ему в метро и домой через полгорода, но перед этим зацепить чего-нибудь на ужин. Он 1) окидывает взглядом рынок 2) достает телефон и смотрит погоду в текущий момент 3) дергает бровью и идет на переход, потому что за переходом и двести метров налево есть рынок с примерно тем же ассортиментом, только крытый, со стационарными холодильниками, без толпы и с более широким выбором. И все о нем помнят: и хмурый шкаф, и дотошная тетенька, и я, наблюдатель. Просто шкафу туда во-первых, лень двигать собой а во-вторых, под водку сойдет. Просто тетеньке вообще-то нужна не колбаса, а подтвердить доверие миру. Просто я туда и так успею, а тут мизансцена. Увидели это "просто"? Да, правильно, это маркер того, что в мизансцене, кроме чувака на заднем плане, голову не включал вообще никто. И разница между нами, с переднего плана мизансцены, только в том, что я "просто" фиксировала кейс под разбор (я сейчас запомню, а потом осмыслять буду), забив и на жару, и на пыль, и на то, что вообще-то температурку бы померить внутри организма не помешало бы, шкаф "просто" экономил глюкозу и мышечное усилие, не очень думая о цене экономии, а тетенька "просто" проверяла годность мира на прочность. Боюсь подумать, какой за неделю раз.
Для начала, он разложил все мячики по тем местам, откуда я их обычно достаю и перемещаю. Треть найденного я достала и сложила в коридор, треть оставила на месте, треть мы спрятали в пакет, откуда ему обычно выдают мячик, когда он заныкает по щелям все доступные. Потом он попросил еды раз наверное двенадцать за вчера у тех людей, которые ему обычно дают завтрак. (Вы думаете, он хотя бы раз за эти два дня попытался попросить завтрак у меня? нет, конечно, это же не моя часть договора). У меня он попросил попробовать все, что я клала себе в тарелку вчера и все, что я разделывала для готовки сегодня. Перед тем как он приболел, я его выучила новому трюку - переходить с табурета на табурет через колени сидящего человека за вкусняшку. Он сам догадался, как можно сократить трюк, если человек сидит не на среднем табурете из трех, и вчера... тадам! просто запрыгнул к Бьянке на колени, когда она делала себе бутерброд с сыром. Пришлось ей делиться. Часа два назад он, громко топая, пришел ко мне и лег ровно на середину моего дивана, некоторое время смотрел на меня, а когда я сказала - да лежи на здоровье, подгреб под себя всю мою одежду, которая на диване валялась и устроил гнездо. И спит. В первый раз за неделю - не в укрытии. Его уверенность в нашей договороспособности восстановлена. То есть: он простил нам неделю жизни с катетером в лапе, бритый фрагмент хвоста (это ему давление меряли) и участки кожи на двух лапах из четырех (а это анализы крови и наркоз), ежедневные засовывания в переноску и катания в шумном транспорте фиг знает куда навстречу неприятностям, два утра без еды и позорное возвращение с лужей в переноске. И это очень важно для нашей с ним дальнейшей дружбы. Потому что (см пост про обобщения) совершенно неважно, что возила его по клиникам всю неделю Бьянка: если бы он решил, что люди недоговороспособны, он бы это решил про всех людей.
И его вера в нашу договороспособность важна потому, что от того, насколько он уверен в нашей договороспособности и честности, зависит, насколько он будет договороспособным сам. Насколько он вообще захочет быть договороспособным.
А недоговороспособное животное в доме - это большая печаль для хозяев, гостей и предметов.
Давайте тут галочку поставим: котики - как мохнатые и самостоятельные, так и внутренние котики людей - договороспособны ровно настолько, насколько это им кажется выгодным. Слово "кажется" здесь совсем не случайное. О том, как эти иллюзии работают, есть целая книжка, довольно известная, ее Роберт Чалдини написал, называется она "психология влияния". Поэтому перескаызвать сами механизмы, которые там перечислены и разобраны, я не стану, а расскажу, как и почему работает намерение сохранить договороспособность. Но расскажу завтра, а сегодня потыкаю вам пальцем в момент, который нашему мохнатому ангелу без нашей помощи недоступен, да и людям, когда они думают котиком, этот момент тоже недоступен. Этот момент - возможность рассмотреть и оценить годность отдельного договора с каким-то визави (а не всех отношений со конкретно этой договаривающейся стороной и не всеми участниками всех договоров какого-то определенного типа) и при необходимости поменять его, не разрушая отношений и не меняя дистанции в них или минимально ее меняя.
Смотрите, что это значит "на яблоках".
Вот обычный такой микрорайонный рыночек у метро: белье, фрукты-овощи, какая-то хозбытхимия, тут же мясной и рыбный ряды, конфеты-печенье, народ толчется - все обыденно как тополиный пух в сезон. Стоит перед импровизированным прилавком тетенька и вынимает продавщице мозг на тему свежести товара. Вы думаете, ее свежесть конкретно этой колбасы интересует? Ее интересует возможность доверять всему этому рынку в целом. Зачем ей нужна эта возможность? чтобы не смотреть глазами и не нюхать носом то, что она покупает на этом рынке. Получив восемнадцать (примерно) честных слов от замотанной и запаренной продавщицы, она возьмет двести граммов... а вот дальше зависит от того, как быстро и как успешно она ее домой донесет. Если все будет ОК - хорошим будет ВЕСЬ рынок: с бельем, тапками, посудными мочалками, клубникой (между прочим, наваленной в коробки без холодильника и пахнущей совершенно однозначно после шести часов на жаре), шампунем неведомого производителя и бижутерией из непонятного сплава. И нарвавшись на несвежее/кривые швы/не мылящееся мыло, тетенька скажет - что? - правильно. "Я думала, они возят качественное", скажет она. То есть, если кто понял, продавщица мясного ларечка отвечает перед тетенькой своим честным словом и за тех, в соседнем ряду, с клубникой, и за этих, соседних, с конфетами, и за глазами ей невидимый другой угол с бельем и колготками. Понимает ли это продавщица? да, понимает. Но она также понимает и то, что каждый из перечисленных (и не перечисленных тоже) также своим честным словом отвечает за нее перед каждым покупателем, который решил подумать и пообщаться котиком. Да, это портит ей настроение - но такая уж у нее работа. Поэтому когда к прилавку подходит хмурый шкаф габаритами два на полтора и хочет "вот то ведро шашлыка", продавщица счастлива: ей уже неважно, крокодил к ней пришел за шашлыком или человек, ей важно, что 1) есть повод больше не общаться с котиком тетеньки 2) решение о покупке, принятое хмурым шкафом - не ее ответственность. Мимо мизансцены на заднем плане следует своим путем полузнакомый завуч местной школы, ему в метро и домой через полгорода, но перед этим зацепить чего-нибудь на ужин. Он 1) окидывает взглядом рынок 2) достает телефон и смотрит погоду в текущий момент 3) дергает бровью и идет на переход, потому что за переходом и двести метров налево есть рынок с примерно тем же ассортиментом, только крытый, со стационарными холодильниками, без толпы и с более широким выбором. И все о нем помнят: и хмурый шкаф, и дотошная тетенька, и я, наблюдатель. Просто шкафу туда во-первых, лень двигать собой а во-вторых, под водку сойдет. Просто тетеньке вообще-то нужна не колбаса, а подтвердить доверие миру. Просто я туда и так успею, а тут мизансцена. Увидели это "просто"? Да, правильно, это маркер того, что в мизансцене, кроме чувака на заднем плане, голову не включал вообще никто. И разница между нами, с переднего плана мизансцены, только в том, что я "просто" фиксировала кейс под разбор (я сейчас запомню, а потом осмыслять буду), забив и на жару, и на пыль, и на то, что вообще-то температурку бы померить внутри организма не помешало бы, шкаф "просто" экономил глюкозу и мышечное усилие, не очень думая о цене экономии, а тетенька "просто" проверяла годность мира на прочность. Боюсь подумать, какой за неделю раз.
